Иван родился в довольно дружной семье. Из троих детей он был средним и любимым иногда чересчур братом. Однако детство, к несчастью, едва ли не единственная светлая страница в его биографии. Едва он успел достигнуть сознательного возраста, как скончался его отец. Мать, которую Иван и без того редко наблюдал в доме, второпях организовала переезд аккурат после трагического события и нашла себе такую же безвылазную работу. Конечно же замкнутому и робкому ребёнку с фермы, опекаемому со всех сторон сёстрами, было тяжело воспринять переезд в шумный город, однако куда ощутимее для него были первые контакты с людьми, которых он повстречал уже в школе. Ранее Ваня не посещал садик, и его общение ограничивалось только родственниками, скорее даже исключительно сёстрами, что, вероятно, и стало причиной непонимания со стороны окружающих сверстников. Несмотря на то, что мальчик всей душой стремился завести друзей, ему отвечали исключительно агрессией, которая с возрастом только набирала обороты. Оттёки, побои и прочие прелести своей буйной подростковой жизни, когда этот чудесный период жизни вступил в силу, Иван скрывал всеми силами, стараясь не ввязывать в свои разборки  сестёр, отчего те так и остались при мнении о том, что их брат переживал плавный переходный возраст и спокойно перешёл ко взрослой жизни. Даже шрамы на шее, которые, в общем-то, были когда-то почти фатальными ранами, он сумел скрыть под шарфом. Однако страдальцем этого паренька нельзя было назвать. Если первые несколько оскорблений он смог пропустить мимо ушей, то после появления шарфа на своей шее, каждый за всё ответил по счетам. После этого к Ване больше никто по доброй воле не подходил. От больной идеи завести друзей пришлось отказаться.
Такой стиль жизни в детстве и начале юности во многом сформировал личность Ивана, и, ко всему прочему, подал идею о дальнейшем способе заработка. Стать актёром, конечно, было не самым ординарным выбором, далеко не все родственники смогли его принять, что и было причиной для Ивана, чтобы наконец съехать от матери подальше. Как бы то ни было, он точно знал, что только сцена сможет дать ему побыть тем самым злобным и кровожадным человеком, который иногда рвался из него наружу. Собственно, то ли благодаря огромным талантам, то ли благодаря своей удаче, то ли потому что так и так останется нищебродом Иван с лёгкостью поступил в театральное училище и окончил его, после быстро нашёл подходящий себе театр, который сразу определил его типаж ролей как «бандиты, криминальные личности, маньяки и прочий шлак». В силу шрамов на шее и руках, да и пугающей ауры, едва ли можно было подобрать актёра на такие роли лучше, чем он.
Однако чувство одиночества в себе Иван подавить не смог. Поэтому он довольно частая фигура в барах, где напивается в хлам чем-нибудь по-тяжелее, по типу предпочитаемой им водки, и начинает затирать пугающие байки или буянить с улыбкой маньяка. В лицо знают его почти все бармены города, но сказать что-то бояться – слишком уж пугающая реакция у Ивана на замечания.
Личная жизнь, как ни парадоксально, иногда у него мелькала, но долго никто никогда не задерживался. Как минимум, потому что Ваня боялся привязываться к людям. Как максимум потому что переход с мягких обнимашек к кинковому аду на любителя